Наверное, мама

Мама, наверно, этот Соликамск для тебя. Тот же вид из окна - только на два этажа ниже. Тогда тебе было слегка за тридцать. И дедушка волновался за тебя, а бабушка еще не похоронила всех нас в маразме. Тот самый дом и квартира чуть выше гостиницы "Соликамск". Мне почему-то запомнилось как маляры окна красили. На огромной выдвижной лестнице - меня так напугала тетка утром с кисточкой на пятом этаже с другой стороны стекла.

Отец приезжал, я прыгал по крыше гостиницы, а потом в той комнате (соседнее здание, четвертый этаж) - Комитет по делам молодежи. Мое студенчество в номере, где папа спорил с соседом. Девочка с третьего этажа. Не любовь, но отзвуки. А я тут. Внутри ее бывшего жилья. Смотреть за окно. Пиздецовый вид: бледного, в коростах обсыпанной штукатурки и плавленная желтизна кондиционера - задник некогда красивого города. В Соликамске нет больше ничего. Даже память тут дышит иначе.

В этом подъезде даже запах прежний. Приторный. Вонючая неприкаяность. Смотрю вниз - желтые стены ободранного отеля, храмы без куполов, шпиль колокольни и зелень, зелень. Мать - это же твоя юность, взросление и разборки с самой собой. Это все твое, а торкает почему-то меня.

В Соликамске особый червь. Язва, которой не болею, но всякий раз цепляюсь за его благости. Церквей как грязи и зоны, зоны, зоны. Этот город чуть старше/младше Москвы. Он так боролся за себя. И проиграл. Чуть старше или младше. Поволока тумана и ты сумела всем все простить. А можно я еще повоюю сам с собой. Совсем чуть-ть. Я еще не все исковеркал. Моя злость уже тоньше Усолки и ненависть почти (стоп, хватит литературничать). Мама, наверное, этот Соликамск для тебя.