Живаго

В Пастернаке мне кайфово лишь одно четверостишье:
Февраль. Достать чернил и плакать
Рыдать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.
Стих по душе не за смысл, а за ритмику. Лучше только в поэме "Двенадцать" у Блока. "Доктора Живаго" начинал читать и даже слушать аудиокнигой. Мимо. Тоскливая мутотень с красочным описанием природы. Хуже - "Мертвые души" Гоголя.

В Перми выставлен на продажу ресторанный комплекс "Живаго". Пожалуй, самое пафосное заведение столицы Пермского края и последний кусок сытой жизни нулевых.

Личная история с покаянием. Март 2007-го. Снова работаю на "Площадь круга". В коллективе трудится дюжина женщин, а мужской состав обозначен мной и пожилым водителем. Руководство - мудрое:
- Праздник всем на 8 марта - поход в "Живаго" за счёт фирмы. Мальчики, вы тоже с нами. Девочки, можете взять мужей или близких мужчин.  

Длинный стол - флёр скатерти и бокалов. Еду не помню: много закусок, горячее выбирал каждый по меню и, конечно, посекунчики - кулинарный бренд всея Урала. Но меня пипец сложно удивить чебуреками любых размеров. Безвкуснее только бестолковая надпись: "Счастье не за горами".

Вино и водку, а мы пили чуть ли не "Белугу", бутылка которой стояла на специальном столике в ведерке со льдом. Рядом служил официант, каждый раз незамедлительно разливая. Это была девушка в белых перчатках. Именно белоснежно ровные: без пятнышка или торчащего стяжка - её руки в перчатках - завораживали.

Из туалета я стырил металлическую, объемом в пол-литра мыльницу. Металл был породистый, а поршневая система подачи мыла работала идеально. Помимо этого, в тот момент, я снимал квартиру в самом центре города - напротив Театра-Театра, только окна выходили не на Ленина, а во двор. Естесственно, мне до зарезу нужна была дизайнерская вещица в ванну. Да, и кто из нас ничего никогда не крал из кафешек и прочих питейных заведений?

Через два месяца я уехал покорять Москву. Плюшкина из меня не вышло – весь мой скарб можно уместить в бездонную сумку на колесиках и красный пакулинский чемодан. Ворованная мыльница живет в бане у мамы в Башкирии: "удобная, поэтому до сих пор пользуюсь". Все счастливы, а "Живаго" в кризис не жилец и Пастернака скоро перестанут чтить.