Отнюдь

[ivendar]

Суббота. Десять утра. Переводил все будильники на телефоне. Никто не должен проснуться. Тяжелым голосом, в надежде быть посланным и дальше спать:
- Леонид Иванов, мы договаривались созвониться...
- Ну, давай подходи.

Утро Святого Валентина утыкается в гроб за двадцать тысяч рублей. Примериваюсь мыслью - не влезаю. Он местный депутат с красивым именем-отчеством. Татарским.
- Я тут новый. Смысл материала - день рождение школы и ваши слова примерно бла-бла-бла... вы хорош... бла и бла.
- О! А ты сразу не мог так без меня написать?

Он весь татарин - млею. У меня два вопроса и почему такие белые зубы? Смотрю прямо в челюсть. Шикарно-белоснежную с правильным прикусом. Не русскость в одетой шапке - местечковость депутатов. Скучаю по выборам - забываю, что я всего лишь корреспондент и начинаю вещать, как вести себя в следующей избирательной кампании. Одергиваю внутренний ручник: "Иванов, заткнись - тебя об этом не спрашивали". Разгадываю секрет его улыбки - металокерамика: когда в Чуртане мне покалечут морду лица - сделаю себе подобный оскал.

Военнопленных водили. По пресс-службам:
- Он наш местный. Из строительный династии.

Трижды сдерживался, чтобы не заржать. Своими руками я могу построить исключительно (пробел-тире) добротный пиздец.

В доме:
- Отец, у дедушки как было отчество?
- Михайлович.
- Расскажи мне про строителей...
- У нас таких не было.

Папа, глядя на фото в удостоверения, сказал анекдот.

В редакцию журнала автор принес рукопись. На первой странице.
Граф и графиня сидели на веранде:
- Не угодно ли кофею?
- Отнюдь.

Редактор бракует: не видно связи с народным классом.

Второй вариант.
Граф и графиня сидели на веранде:
- Не угодно ли кофею?
- Отнюдь.
За окном рабочие ковали железку.

Редактор снова недоволен: нет движения в будущее.

Третья вариация.
Граф и графиня сидели на веранде:
- Не угодно ли кофею?
- Отнюдь.
За окном рабочие ковали железку. Вася Пети:
- Да брось ты ее на хуй. Завтра докуем.

Собственно усе. До завтра.